Цена чуда

Очень худенький, очень улыбчивый, коротко стриженный и ушастый мальчик в трусах и майке сидит на кровати в прозрачном боксе отделения трансплантации костного мозга. Сложно знакомиться с человеком, если тебя от него отделяет прозрачная пластиковая стена с маленьким окошком, из которого постоянно дует воздух – выдувает даже намек на любую инфекцию.

Потому что для мальчика любая инфекция сейчас смертельна – у мальчика полностью уничтожен иммунитет. Из бокса мальчик выйти не может. Я боюсь войти. Мальчика готовят к трансплантации костного мозга от неродственного донора. Иначе мальчика не спасти. У него острый лимфобластный лейкоз. Мальчик болеет с пяти лет. Тогда после года лечения мальчик вышел в ремиссию и пробыл в ней очень долго – целых шесть лет – срок, достаточный для того, чтобы говорить о полном исцелении. Выздороветь не получилось. Болезнь вернулась. «Химия» и лучевая терапия могут лишь продлить жизнь мальчика, спасти – только трансплантация костного мозга.

— Как тебя зовут? — громко спрашиваю я. Мне мешают гудение воздуха и маска на лице, которую я боюсь снять.

Спрашиваю и поворачиваю ухо к окошку. Слышу:

— Раян.

Так мы и разговариваем. Я то кричу, то переспрашиваю, то сую в окошко ухо. Раян рассказывает, что дома его ждут кот Мурзик, кошка Чернышка, собачка Тузина (думали мальчик, назвали Тузиком, выкормили из пипетки – оказалась девочкой), а еще коровы и куры. А самое главное: папа, сестра Вилена и брат Салават.

Раян не рассказывает мне, что брат и сестра не подошли ему в качестве доноров костного мозга. А еще он не рассказывает мне, что проверять на совместимость их очень долго отказывались, потому что, пока больной лейкозом хотя бы ненадолго не выйдет в ремиссию, о пересадке костного мозга и говорить нечего. В ремиссию Раян никак не выходил, и врачи оренбургской больницы, где он лечился, отчаявшись, предложили маме забрать его домой. Попросту умирать. Все это мне рассказывает мама в коридоре отделения трансплантации костного мозга.

Отчаялись не только врачи, но и сам Раян. Узнав, что болезнь вернулась, Раян, вспомнив, как тяжело он лечился когда-то, сказал: «Не хочу в больницу». Но потом, взял себя в руки и передумал. Раян настоящий боец. Еще болея в первый раз, он все спрашивал: «Как правильно сказать – победю или побежду?». В том, что победа будет за ним, мальчик не сомневался. Теперь Раяну сложнее – он стал старше и больше знает про лейкоз и его лечение. Но по-прежнему верит в победу. К лету Раян снова вышел в ремиссию, а врачи нашли ему неродственного донора костного мозга. Его поиск в международном регистре стоил 5 тыс. евро, эту сумму Ахмадеевым помог собрать весь Башкортостан. После объявлений в газетах и нескольких передач на местном телевидении, люди перечисляли кто сто, а кто и тысячу рублей.

Теперь осталось заплатить 10 тыс. евро за активацию донора. Этой суммы у Ахмадеевых нет. Папа Раяна работает электромехаником и получает около 8 тыс. рублей в месяц. Мама не работает. В семье, как мы знаем, есть еще мальчик и девочка. Раяну они не просто брат и сестра, они еще и его лучшие друзья – так бывает в больших и дружных семьях. Ребята очень переживают за брата. Когда Раян еще только заболел, его сестричка, которой тогда было четыре годика, так жалела братика, что все говорила маме: «Ани (“мама” по-башкирски), у меня тук-тук болит» и показывала на сердце.

Сейчас Раян далеко от семьи. И хотя с ним мама, он очень скучает по тем, кто остался дома, иногда даже плачет. Но ничего этого он мне, конечно, не рассказывает. Он держится. Он улыбается во весь рот и говорит о том, как любит мастерить и изобретать. И что мечтает изобрести летающий серебряный автомобиль. Я прошу Раяна изобрести такой автомобиль не для кого-нибудь, а для меня лично, чтобы я могла вылететь на нем из любой пробки. Раян согласно кивает.

Я понимаю, что мы как бы подыгрываем друг другу. Потому что на самом-то деле самая главная мечта Раяна – о выздоровлении. Но этого он мне тоже не говорит. Только маме. Что трансплантацию костного мозга он ждет как чуда. Говорит: «мне сделают пересадку, и я сразу перестану болеть». Чудеса бывают. В отделении трансплантации костного мозга чудеса случаются регулярно и дети выздоравливают. Но иногда – хоть с этим и сложно смириться – чудеса имеют свою цену. Цена чуда для Раяна Ахмадеева 10 000 евро.

Странно: примерно за эту же сумму можно купить автомобиль неброского цвета «серебряный металлик», никакой не летающий, а самый обычный автомобиль. И столько же стоит спасение мальчишки, закрытого в стерильном боксе. В боксе есть все, что нужно для жизни: кровать, телевизор, тонометр, градусник, стерильные книжки для чтения, стерильные еда и вода. Но разве такая «стерильная» жизнь годится для 13-летнего человека? По-моему, нет. Чтобы Раян вышел здоровым из своего бокса и вернулся к нормальной «нестерильной» жизни, в которой можно играть с кошкой Чернышкой, бегать наперегонки с собакой Тузиной, изобретать летающий автомобиль, дышать полной грудью и ничего не бояться, ему нужна наша помощь. Прямо сейчас. Дата трансплантации назначена на 7 октября.

Елена Мулярова