Мама, я вылечусь?

Спрашивает маму Леша Кулагин — мальчик, которому из-за рецидива острого лимфобластного лейкоза сейчас срочно нужна трансплантация костного мозга от неродственного донора.

Уже известна дата трансплантации — 19 декабря, поэтому Леша поселился в стерильном боксе отделения трансплантации костного мозга Центра детской гематологии. А мама живет в соседнем боксе, отделенном от Лешиного стеклянной стенкой. Сквозь нее она наблюдает за сыном.

Леша спит. А мама Лариса слушает через радио-няню его посапывание и рассказывает. Сначала про себя. Что жила она до 18 лет в Чечне. А потом, когда началась война, спасалась от нее в Ставропольском крае и там, в городе Изобильный как беженка получила квартиру. Там и родился Алеша. От ветерана Чеченской войны, оставившего Ларису и Алешу еще до его рождения. Оттуда Лариса переехала в Москву, устроилась работать медсестрой, перевезла Лешу, вышла замуж. Жизнь вроде наладилась, и тут заболел сын.

Как это часто бывает, лейкоз стартовал с высокой температуры. Районный педиатр сказала «ОРВИ». А Лариса — сама медсестра — не поверила, ведь не было ни кашля, ни насморка, а только какая-то пугающая бледность и полный упадок сил. Лариса сама взяла у сына кровь и повезла на анализ в клинику, где работала. И сама отвела Лешу на УЗИ. Стало понятно, что это действительно не ОРВИ, а очень опасное заболевание крови. Так Алеша стал пациентом Морозовской больницы.

«Это было состояние шока, — вспоминает Лариса. — Болело все, все кости, ребенок все время был на обезболивающих и так привык лежать, что потом вообще не хотел ходить. Хитростью заставляли встать, говорили: хочешь пить, пойди за чашкой». Именно в эти месяцы Леша стремительно повзрослел и начал спрашивать: «Мама, я вылечусь?». Мама признается, что улыбаться и демонстрировать оптимизм тогда ей было очень сложно.

После нескольких месяцев лечения болезнь отступила, и Лешу выписали домой на поддерживающую терапию. Мама постоянно сама брала у сына кровь, как говорится, старалась держать ситуацию под контролем. В мае этого года еще все было просто отлично, а в июле Леша начал жаловаться на боль в ногах. Лариса сразу поняла, что это очень плохой знак, предчувствие не обмануло — у Леши случился рецидив, ранний, еще во время поддерживающего лечения.

Сказать, что мальчик, узнав о том, что вновь надо ложиться в больницу, вновь откладывать долгожданную поездку на море, вновь садиться на жесточайшую диету и отказываться от любимых шашлыков и утки с яблоками, вновь лежать, подключенным к капельнице, расстроился — это ничего не сказать. Запертый в стерильном боксе, Леша, когда не спит, ругается с мамой, потом мирится, пишет ей записки: «Мама, я все равно тебя люблю!», обсуждает приход Деда Мороза.

Леша волнуется, как Дед Мороз попадет в насквозь стерильное отделение трансплантации костного мозга, как принесет ему подарок? Очень надеется, что эльфы и гномы Деду Морозу помогут. А подарок обожающий всяких супер-героев Леша уже заказал — трансформер Мегатрон. «Он пластмассовый, его хотя бы можно спиртом протирать», — комментирует мама.

Перед трансплантацией костного мозга врачи специальными лекарствами практически сводят на нет весь иммунитет реципиента, это нужно затем, чтобы его организм воспринял донорский костный мозг. И пока тот не заработает, спиртом придется протирать почти все вещи, которые попадают в бокс больному, а еду ему можно будет есть только стерильную, а телевизор смотреть только сквозь стекло… Трансплантация – тяжелое испытание и для больного, особенно, если это подвижный мальчишка семи лет, и для его мамы, которая 24 часа в сутки будет рядом с ним.

Но другого способа спасти Лешу, ответить утвердительно на его вопроc, вылечится он, нет. Дата трансплантации уже определена — 19-е декабря. Утром этого дня, донор — немецкий мужчина 1975 года рождения — отправится в расположенную в пригороде Дюссельдорфа клинику и сдаст спасительные клетки для Леши. Туда же приедет курьер и в тот же день на всех парах помчится назад в Центр детской гематологии, чтобы Леше как можно быстрее сделали трансплантацию костного мозга.

Мужчина 1975-го года рождения сдает свои клетки совершенно бесплатно, но расходы связанные с поиском этого самого мужчины, и взятия у него клеток, то есть его активации как донора, очень велики — это 720 000 рублей. Таких денег нет у Лешиной мамы. И у каждого из нас по отдельности их тоже нет. Но сообща мы собрать их можем. Чтобы ответить «Да!» на вынесенный в заголовок этой статьи Лешин вопрос.