Боль в законе

Действенное и своевременное обезболивание в нашей стране, к сожалению, пока недоступно ни взрослым, ни детям. Пациентам младше двух лет вообще не положены обезболивающие опиодные препараты, тем, кому меньше 12 лет, полагаются собственные дозы и формы лекарств, стандартов на которые в стране просто нет. И только ребенку старше 12 в России можно назначить комбинации взрослых лекарств, но врачей, которые умеют это делать, единицы.

В Общественной палате прошли слушания «Выбор адмирала Апанасенко: право на жизнь без боли». Врачи, чиновники, представители пациентских и благотворительных организаций пытались выяснить, что же заставляет россиян умирать в муках.

Давно известно, что в России проблема начинает сдвигаться с «мертвой точки», только если произойдет что-то громкое и страшное. Развернется кампания, покричат, забудут… Так вот, очень не хотелось бы, чтобы и на этот раз внимание к проблеме, возникшее на волне самоубийства адмирала Вячеслава Апанасенко, снова ушло в песок.

Напомним, что заслуженный военный был болен раком поджелудочной железы и застрелился после того, как его жена не смогла преодолеть бюрократические процедуры и получить в поликлинике рецепт на обезболивающее наркотическое средство. На заседании Общественной Палаты присутствовала дочь Вячеслава Апанасенко, Екатерина Локшина. В самом начале встречи она зачитала обращение своей матери Ирины Кирилловны, в котором та описала свои мытарства в поликлинике, где надо было собрать кучу справок и подписей. В течение одного дня получить необходимые согласования нереально. У некоторых родственников больных процесс затягивается на недели.

В первую очередь потому, что за неправильное оформление рецепта на такие препараты врач несет уголовную ответственность. Поэтому, несмотря на новые приказы Минздрава, вроде бы облегчающие доступ к обезболивающим, и врачи, и главные врачи поликлиник скорее склонны перестраховаться. И замучить родственников больного хождением по кабинетам.

Кроме того, поскольку за деньги опиодные препараты не продаются, их можно получить только бесплатно в специальных лицензированных аптеках. А таких аптек на всю нашу огромную страну 1664! Соответствующий стандартам пункт выдачи можно оборудовать за миллион рублей, поэтому в некоторых регионах он может находиться в восьмидесяти километрах от больного. При этом в нем может не оказаться лекарства. Между тем, рецепт действителен пять дней. На слушаниях звучало предложение увеличить срок хотя бы до двух недель. А лучше до месяца.

Самые впечатляющие цифры прозвучали в презентации Гузель Абузаровой, руководителя центра паллиативной помощи онкологическим больным МНИОИ им. Герцена. Немного цифр. Обеспеченность нуждающихся в обезболивании необходимыми препаратами составляет всего 12 процентов среди онкобольных и 9 — среди пациентов со СПИДом. Россия на 82 месте в мире по потреблению подобных лекарств.

Более того, очень часто больные предпочитают терпеть, чтобы не увеличивать муки свои родных в очередях. Бездумные запреты привели к тому, что у сельского фельдшера, который может столкнуться с серьезной травмой, из обезболивающих есть только стакан водки.

Пожалуй, один из самых непростых сегментов проблемы — обезболивание детей. Если больным старше двенадцати можно назначать комбинации взрослых лекарств, младшим полагаются собственные дозы и свои препараты, стандартов на которые в стране просто нет. Если же ребенок не дорос до двух лет, считается, что у него ничего не болит. Для таких детей вообще не предусмотрено обезболивающих наркотических средств. Меньше шести процентов детских врачей имеют доступ к таким средствам. И еще меньше умеют обращаться с ними правильно. Согласно данным, представленным Натальей Саввой, заместителем директора «Благотворительного фонда развития паллиативной помощи детям», заведующей отделением выездной паллиативной помощи, о новых технологиях обезболивания, рекомендуемых ВОЗ, знают только пятнадцать процентов опрошенных врачей. На все вопросы по назначению лекарств правильно не ответил никто. И только десять процентов смогли ответить наполовину. Как правильно перейти от инъекционного к неинвазивному обезболиванию, знают шесть человек из пятидесяти двух.

Директор фонда «Подари жизнь» Екатерина Чистякова заметила, что излишнее внимание ФСКН к врачам приводит к тому, что они действительно боятся выписывать наркотики. Потому что известны случаи, когда введение инъекции больному квалифицировалось как «незаконный сбыт».

«Мы доверяем врачу жизнь, но не доверяем ампулу с морфином», — посетовала Нюта Федермессер, президент фонда помощи хосписам «Вера». И добавила, что больному гораздо проще достать у наркодилера героин, чем у врача законное средство. И многие больные предпочитают пользоваться услугами наркоторговцев.

Результатом слушаний стало решение о том, что Общественная палата должна выступить инициатором введения изменений в закон, «чтобы врач не боялся выписать лекарство, а был обязан оказать помощь», и создания межведомственной комиссии, которая наконец должна разобраться в «больном вопросе» и навести порядок. Будет ли это и когда будет, посмотрим. Пока положение трагическое.