Привычно-следственные связи

Фонд помогает пациентам, которым не удалось получить квоту на лечение не первый год. У нас даже есть отдельный проект, и мы постоянно собираем для него деньги. Мы уже привыкли, что в конце года и летом случается плановый аврал, и пациентов без квот становится больше. Мы привычно обращаемся в Минздрав за разъяснениями, и отвечают нам уже тоже с некоторой готовностью. Эти ответы единственно вносят элемент непредсказуемости и даже интриги в нашу однообразную благотворительную действительность.

Например, в этом году у части клиник квоты закончились, потому что они перешли из ведения Российской академии наук в Федеральное агентство научных организаций (ФАНО), которое теперь отвечает за процветание наук в нашей стране.

Началось все с НИИ нейрохирургии им. Н.Н. Бурденко. С января этого года фонд оплачивает те виды нейрохирургических операций, за которые в прошлом году мы просто не платили. Раньше у Бурденко были деньги на ВМП (высокотехнологичную медицинскую помощь) и на СМП — специализированную медицинскую помощь. И свободные деньги на СМП можно было потратить на операции, которые не подпадают под понятие «высокотехнологичных», но делают их только в Бурденко. Например, надо удалять опухоль головного или спинного мозга, но без применения сложного медицинского оборудования. Оперировать по месту жительства все равно не берутся, отправляют в институт нейрохирургии. А здесь денег на эти операции теперь нет.

К маю закончились квоты на трансплантации костного мозга (ТКМ) в Российском онкологическом научном центре им. Н.Н. Блохина (РОНЦ). Раньше в РОНЦ было порядка 50 квот на оказание высокотехнологичной медицинской помощи (ВМП) на ТКМ, в этом году — около 30. Причина, как и в Бурденко, — так распределили государственные деньги.

В июле закончились квоты у федеральных клиник, относящихся напрямую к Минздраву. В Российской детской клинической больнице (РДКБ) в Москве тоже не хватает денег на трансплантацию костного мозга. Пока лекарства для детей покупает наш фонд.

«Мы обращались и к министру здравоохранения Скворцовой В.И., и к заместителю председателя правительства Голодец О.Ю., — говорит директор нашего фонда Екатерина Чистякова. — Нам отвечали, что деньги переданы в ФАНО, и Минздрав уже ничего не может поделать с тем, как их распределили. Единственное, что можно сделать — взять еще денег в Фонде обязательного медицинского страхования (ФОМС)».

Поправки к федеральному закону «О бюджете ФОМС на 2014 год и плановый период 2015 и 2016 годов» были приняты Думой 4 июля и одобрены Советом Федерации 9 июля. И это, безусловно, хорошая новость. Согласно этим изменениям, часть денег ФОМС будет направлена на формирование системы ОМС в Крыму, а часть — федеральным клиникам в России, и минздравовским, таким как РДКБ, и тем, кто относится к ФАНО, как Бурденко и РОНЦ.

«Сколько выделено денег на российские клиники, пока нам неизвестно, — продолжает Екатерина Чистякова. — Сейчас документ на подписи у президента. Потом эти деньги должны прийти в Минздрав, а Минздрав раздаст их своим клиникам и ФАНО. Фонду, конечно, важно, чтобы часть этих денег была распределена и на Бурденко, и на РОНЦ, и на РДКБ. Понятно, что у нас нет никаких возможностей и рычагов воздействия, кроме обращений и писем. Руководителю ФАНО России Котюкову Михаилу Михайловичу про сложившуюся ситуацию мы уже написали».

Плохая же новость заключается в том, что на дворе август, а история с квотами тянется с января. После принятия поправок прошёл уже месяц, а поток детей без квот так и не ослабел.

Разнообразие причинно-следственных связей, породивших этот дефицит, должно поражать воображение. Но люди, работающие в благотворительных фондах, видимо, его лишены. Им все равно, что именно в недрах огромного чиновничьего аппарата привело к ним очередного родителя. Эту конкретную маму, или папу, которые приехали в Москву, чтобы спасти самое дорогое. В надежде, что их ребенку здесь уж точно помогут. Сто, двести, пятьсот тысяч рублей, миллион. Пока Минздрав дает разъяснения, дать денег можем только мы.

Только мы с вами можем помочь Кристине Конаревой, десятилетней девочке, которая проводит лето не на даче, не в деревне, не дома даже — в палате на пятом этаже НИИ нейрохирургии им. Н.Н. Бурденко. Ещё в мае, подобно множеству семей, Конаревы жили в предвкушении лета, каникул, и отдыха. Если и копили, то на отпуск, не на лечение в Москве. В конце мая у Кристины сильно заболела голова. Мама отвезла девочку в больницу Пскова, где ей сделали снимок КТ, затем направили на КТ с контрастом… затем в ординаторской заметно прибавилось врачей и снимки стали передавать из рук в руки… А после этого маме сообщили, что у Кристины в голове новообразование. И само оно не то что не исчезнет, а будет стремительно расти — девочке необходима срочная операция в Москве. Врачи ждут, место есть, ребёнку готовы помочь. Вот только операцию нужно оплатить. Стоимость лечения составит 240 000 рублей.

Кристинин папа — обычный госслужащий. Мама в декретном отпуске — воспитывает младшую дочку. На жизнь семье хватает, но заплатить за высокотехнологичное лечение такую сумму, да ещё и срочно, нет никакой возможности.

Тем не менее, Кристина в больнице — её операция, как и десятки других операций для детей, чьи случаи в этом году не входят в квоты, могут быть оплачены только с вашей помощью.