Поздравляем больничных психологов!

22 ноября в России отмечается День психолога. В преддверии праздника мы поговорили с зав. отделением клинической психологии Центра детской гематологии и онкологии им. Д.Рогачева (ФНКЦ), психологом фонда Алиной Хаин.

Зачем в больницах нужны психологи

В обычных российских больницах психологи стали появляться сравнительно недавно, в течение последних 10 лет. Долгое время отечественная медицина имела дело не с больным, а с болезнью, с которой надлежало бороться лекарствами, процедурами, манипуляциями. Пациент с его чувствами, потребностями и особенностями во внимание практически не принимался.

В онкологии все усугублялось тем, что было не принято рассказывать больному о его диагнозе, считалось, что он может этого не выдержать и прекратить лечение. О диагнозе сообщали родственникам, и в итоге семья становилась заложником этого знания, носителем страшной тайны, от чего, конечно, страдали все, но молча, без какой-либо помощи и поддержки.

Постепенно ситуация стала меняться, и уже не только опытные и чуткие врачи, но и система оказания медицинской помощи в целом стала учитывать, что человек имеет не только тело, но и чувства, и мысли. Стало расти понимание, что, помимо болезни, надо работать и с человеком, что необходимо психологическое сопровождение тому, кто проходит лечение или уже завершил его, а также тем, кто находится рядом. Последнее особенно актуально в лечении детей: ведь ребенок – часть семьи, в больнице он находится с мамой или папой, дома остаются другие родственники, а значит, потребность в психологической поддержке испытывает вся семья. А онкологический диагноз зачастую вызывает настоящий эмоциональный шок у ребенка и у всей семьи, поскольку он безусловно воспринимается как угрожающий жизни.

Как проявляются психологические проблемы?

В состоянии эмоционального шока родители могут не слышать доктора и не воспринимать информацию. Мама, папа или другой родственник, находящийся в больнице с ребенком, может совсем прекратить заботиться о себе, перестать есть и спать. Это очень тяжело и может быть опасным, потому что психологические ресурсы взрослого истощаются, снижается способность эмоционально поддерживать больного, падает внимание, он может не сразу заметить изменения в состоянии ребенка, а значит, врач не будет своевременно информирован.

У детей бывают другие реакции, разные, в зависимости от возраста и индивидуальных особенностей. Например, малыш может начать вести себя так, как будто вообще ничего не происходит, и постоянно задавать вопрос: «Мы завтра пойдем домой?». И, конечно, у ребенка может возникнуть страх перед докторами, боязнь манипуляций, могут быть истерики или усилиться так называемое «плохое поведение».

Проблемы могут проявиться не только в период адаптации к лечению, но и на этапе выздоровления и даже после. Например, однажды нас пригласили помочь 6-летнему мальчику. Он уже выздоравливал и вполне хорошо себя чувствовал, но категорически отказывался ходить самостоятельно и требовал, чтобы мама носила его на руках. Представляете, каково было маме постоянно носить 6-летнего парня? Когда мы стали общаться, выяснилось, что раньше взрослые не говорили с ним о его болезни. Он сам стал размышлять, откуда она возникла, вспомнил, что он играл в футбол и ушиб ногу, а спустя какое-то время попал в больницу – и связал эти события. Поэтому, поправившись, мальчик очень боялся снова удариться и не хотел ходить. После наших встреч домой ребенок шел уже сам. А потом мама прислала фотографии, где ее сын катается на коньках!

Как устроена психологическая служба в больнице

Прежде всего, надо еще раз сказать, что процесс создания психологических служб в российских больницах пока находится на начальном этапе. И в этом отношении ФНКЦ однозначно в авангарде движения, здесь было организовано отделение клинической психологии, тогда как в других детских больницах, если психологи и есть, то они входят в состав клинических отделений. Очень важно, чтобы психологов в больницах становилось больше и они были равноправными членами медицинской команды, находились в диалоге с лечащим доктором, ведь часто психолог выступает медиатором, посредником в коммуникации между врачом и пациентом.

В нашем отделении 7 психологов, это много для российской клиники, но, к сожалению, не достаточно для больницы такого уровня, как ФНКЦ, где одновременно проходят лечение около 350 семей (с учетом дневного стационара). В идеале психолог должен знакомиться с каждой семьей при поступлении ребенка в отделение, чтобы своевременно предложить психологическую поддержку и помощь, понять особенности и потребности семьи. Важно и просто рассказать, что можно обращаться за различной помощью, чем могут помочь психологи, так как у нас еще мало такого опыта, нет сформированных традиций. Пока у нас возможности общаться со всеми поступающими нет, и психологическая помощь предоставляется позже по запросу доктора или самой семьи.

А как «у них»?

За рубежом психологи в больницах работают уже несколько десятилетий, поэтому опыт иностранных коллег для нас очень важен. Я была в американском госпитале св.Иуды (St. Jude Children’s Research Hospital), познакомилась с тем, как там работают коллеги. Меня впечатлила культура взаимодействия в мультидисциплинарной команде, то, как идет обмен информацией, как координируются действия разных специалистов.

Поразил и уровень заботы о семье больного ребенка. Американские врачи считают очень важным, чтобы семья не разлучалась, поэтому в пансионатах при больнице предусмотрено место для жизни четырех членов семьи: самого больного, его родителей и, например, брата или сестры. И в госпитале считают, что помещений должно быть больше, потому что, если в семье много детей, их некуда поселить.

Особое внимание здесь уделяется не только лечению, но и развитию ребенка, ведь детство продолжается и во время болезни. Малыши должны играть, дети постарше – готовиться к школе, а затем учиться. Всем этим занимаются большое количество специалистов, в том числе специалист по Childlife, человек, который заботится о «нормализации» жизни ребенка во время лечения.

Кроме того, я увидела, как заботятся американские коллеги о психологической подготовке ребенка к процедурам и манипуляциям в ежедневном, регулярном режиме. Конечно, если ребенку комфортно, если он понимает, что и зачем делают доктора, то и страхов становится на порядок меньше. Но как объяснить все малышу на понятном ему языке? Американские специалисты используют для этого специальные куклы-тренажеры, на которых можно наглядно показать, как устроен организм, что «сломалось», изменилось в нем из-за болезни и как его будут «настраивать», помогать. Ребенок может играть с такими куклами, лечить ее, проводить с ней все процедуры, например, устанавливать катетер, проживать с ней все свои страхи и другие эмоции. Я надеюсь, чтобы такие куклы появятся и у нас, для этого наш «сестринский» фонд Podari.Life проводит сбор в США.

Мы благодарим наших психологов за их такой необходимый труд и поздравляем с профессиональным праздником!