«Мы помогаем, когда доверяем»

Россия заняла 126 место в «Мировом рейтинге благотворительности-2016» британского фонда CAF, в то время как Узбекистан оказался в этом году на 10 месте. О том, можно ли доверять данным рейтинга, и о том, что влияет на нашу готовность помогать, сайту фонда «Подари жизнь» рассказали экономисты и социологи.

По данным исследования, жители беднейших стран поддерживают незнакомцев, жертвуют деньги в благотворительные фонды и работают как волонтеры даже чаще, чем жители развитых стран. Уровень дохода не связан напрямую с участием в благотворительности. Пятый год подряд на первом месте «Мирового рейтинга благотворительности» — Мьянма, страна Южно-Восточной Азии, где валовой продукт на душу населения 1307 долларов, то есть в 10 раз меньше, чем в России (ВВП 9202 доллара на душу населения в 2015 году) и в 50 раз меньше, чем в США, которая занимает второе место рейтинга.

Рейтинг составляется по данным опроса, который измеряет три основных типа помогающего поведения: помощь незнакомым людям, перечисление средств в благотворительные фонды и волонтерскую работу в благотворительных организациях. Участники исследования ответили на три вопроса. Вы помогали в течение последнего месяцы незнакомым людям? Жертвовали деньги в благотворительные организации? Работали как волонтер в благотворительной организации? Ответы на вопросы анкеты могут быть не до конца искренними, по мнению Алексея Белянина, заведующего Лабораторией экспериментальной и поведенческой экономики Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики» (НИУ ВШЭ). «Любой опрос может показывать искаженные результаты, поскольку люди склонны давать социально ожидаемый, одобряемый ответ, — предупреждает экономист. — Причем искажение будет тем сильнее, чем сильнее социальные нормы».

Ирина Мерсиянова, директор Центра исследований гражданского общества и некоммерческого сектора НИУ ВШЭ, считает выбранный метод измерения помогающего поведения вполне оправданным. В то время как конечный рейтинг на основе усреднения трех разных типов поведения не кажется социологу корректным. «Простое сложение данных по трем типам поведения не дает никого значимого результата, и мы, к сожалению, не можем делать выводы на его основе, — замечает Ирина Мерсиянова. — На данный момент в распоряжении ученых существуют более точные математические методы обработки данных. Полученный показатель может искажать реальность. Например, Марокко занимает 124 место в общем рейтинге, хотя по "помощи незнакомцам" страна на 61 месте. Но по двум другим типам поведения показатели низкие, и Марокко оказывается рядом со странами, где все три типа поведения на одном низком уровне». Жители России в этом году на 121 месте в мире по помощи незнакомцам, на 104 месте по перечислению средств в фонды и на 113 по волонтерской активности.

Отсутствие прямой связи между уровнем дохода в стране и уровнем участия в благотворительности может объясняться тем, что в некоторых странах с более высоким уровнем дохода удовлетворить базовые потребности сложно. «Благотворительность уступает в иерархии ценностей собственному благополучию и статусу. А удовлетворить эти фундаментальные потребности в стране с более высоким уровнем дохода сложнее: там выше уровень цен и притязаний, — поясняет Алексей Белянин. — Есть и другие факторы, влияющие на вовлечение в благотворительность: распределение доходов, налоговая система, которая чем более прогрессивна, тем меньше стимулирует к щедрости. И наконец, социальные нормы определяют участие в благотворительности. Например, в мусульманских странах членам своей общины просто нельзя не помогать, для этого существуют общественные имущественные фонды ("вакф", или "вакуф"). Поэтому мусульманские страны традиционно занимают высокие места в рейтинге благотворительности».

Принятые в обществе социальные нормы определяют, по мнению экономиста, поведение большинства жителей в Мьянме и США. «В Мьянме высока доля буддистов, причем монахи составляют почти 1% населения, и они задают стандарт поведения, — говорит Алексей Белянин. — В развитых странах, таких как США, Канада, Новая Зеландия, скандинавские страны, также решающую роль в организации жизни общества играют социальные нормы, которые активно стимулируют благотворительность».

В целом невозможно сравнивать уровень помогающего поведения в разных странах, по мнению Ирины Мерсияновой. «Индекс измеряет прежде всего участие в организованной благотворительности, но, по нашим данным, в России достаточно развита неорганизованная благотворительность: неформальное добровольчество и сбор пожертвований без участия некоммерческих организаций, — поясняет Ирина Мерсиянова. — Совершать поступки на благо других людей, заниматься благотворительностью приходилось 50% россиян. 57% россиян приходилось делать благотворительные пожертвования, давать незнакомым нуждающимся людям деньги (включая просящих милостыню). При этом процент населения, который перечисляет средства через благотворительные фонды, намного меньше. Также в неформальном волонтерстве, по нашим данным, участвует 13% населения, в то время как в добровольчестве, организованном некоммерческими организациями, участвует только 3% населения».

Невысокий уровень участия в организованной благотворительности Ирина Мерсиянова связывает с низким уровнем развитости инфраструктуры благотворительности, способности сектора НКО распределять волонтерской труд и денежные пожертвования, низким уровнем общего, межличностного доверия и доверия к некоммерческим организациям. «В США, например, общественная жизнь целиком построена на организациях, в телефонных справочниках можно найти не только номера многочисленных благотворительных фондов, но и инициативных групп граждан. В России очень низко доверие к институтам в принципе, — рассказывает Ирина Мерсиянова. — И по данным Мониторинга состояния гражданского общества, который с 2006 года проводит Центр исследований гражданского общества и некоммерческого сектора НИУ ВШЭ, уровень доверия связан с поддержкой благотворительных организаций. Мы измеряем несколько типов доверия: обобщенное доверие, направленное на людей вообще, межличностное доверие, которое распространяется на знакомых людей, и доверие к НКО».

Мониторинг гражданского общества обнаружил связь между обобщенным доверием, доверием к НКО и вовлеченностью в благотворительность: среди россиян, которые считают, что большинству людей можно доверять, или заявляет о своем доверии к НКО, процент вовлеченных в помогающее поведение значителен — 60 и 59%. Среди тех, кто испытывает межличностное доверие и доверие к НКО, жертвуют денежные средства 57 и 66%. Напротив, среди тех, кто считает, что в отношениях с людьми из ближнего окружения следует быть осторожными, и не доверяет НКО, вовлеченных в денежные пожертвования заметно меньше — 46 и 45% соответственно.

Благотворители, поддерживающие фонд «Подари жизнь» относятся к уникальной группе россиян, испытывающих доверие. В добросовестности работы фондов уверены 66% жертвователей фонда «Подари жизнь», хотя среди россиян в целом уровень доверия к работе благотворительных фондов невысок — им доверяют только 35% опрошенных.

Исполнительный директор фонда «Подари жизнь» Григорий Мазманянц считает, что недоверие — основная причина, по которой вовлеченность россиян в благотворительность растет медленно: «В прошедшем году мы наблюдали рост числа частных пожертвований. Кроме того, увеличилось доверие к фонду. Но при этом недоверие остается одним из основных факторов, сдерживающих развитие благотворительного сектора. На мой взгляд, недоверие к благотворительности напрямую связано с общим высоким уровнем недоверия к институтам в России».