Глаза выдают

Юле Бахилиной девять месяцев. Семь из них девочка больна нейробластомой. Когда болеет младенец, это страшно. Но в Юлином случае это обнадеживает: нейробластома в раннем возрасте лучше излечивается. Чтобы вылечиться, Юле нужна операция по удалению опухоли в Германии. У нас есть всего две недели, чтобы собрать деньги для оплаты операции.

Как известно, «дети делятся на невоспитанных и своих». Как известно все младенцы на одно лицо: круглые щеки и слегка удивленный, и беспричинно радостный взгляд (наверное такой и должен быть, когда все видишь впервые, и нет повода подозревать худшее).

Когда родился мой первый ребенок, я, как все сумасшедшие мамаши, беспокоилась о здоровье своего 50-сантиметрового чада по каждому поводу и без оного, чем изрядно надоела моей подруге, которой не посчастливилось быть детским кардиологом. Она терпеливо консультировала нас по телефону, пока, наконец, ей это не надоело, и она не приехала воочию убедиться в том, что все в порядке. Тогда она сказала фразу, которая меня сильно удивила: «У него же глаза совершенно здорового ребенка».

Просто других детских глаз я еще не видела и не знала, что взгляд больного ребенка может сказать больше, чем слова, которых он еще не знает. Это действительно совсем другой взгляд. Он тоже удивленный, но не радости жизни, а обилию боли в ней. Нет, они тоже улыбаются и радуются новой игрушке, мультикам, знакомым людям, но глаза как будто говорят: не бывает ничего просто так, за все придется расплачиваться, расплакиваться.

Такой взгляд у маленькой Юли. Ей всего 9 месяцев, весит всего 6 килограмм и всего 64 см ростом. Где-то на там внутри этого крохотного тельца расположилась опухоль и, жадная до всего, пробирается в лимфоузлы, печень, костный мозг. Опухоль растет – а Юля нет. Именно потеря веса стала первой причиной, по которой забеспокоилась мама Алла. Начиная с трех месяцев малышка не поправлялась, а значит, при интенсивном росте теряла вес. Затем перестали двигаться ножки, врачи в Смоленске еще не знали почему, но положили Юлю с мамой в больницу. И уже в больнице Алла обнаружила на спине у дочки шишку – опухоль выдала себя. Как раз в это время в Смоленскую больницу приехал врач-невролог из Москвы, из Российской детской клинической больницы, и Алла с дочкой пробилась к ней на консультацию. Их сразу же направили в РДКБ, здесь и поставили диагноз – нейробластома.

Нейробластома – это злокачественная опухоль, она развивается из нервных клеток, которые по каким-то причинам остались незрелыми. Встречается она только у маленьких детей. Нейробластома может долго не проявлять себя, поэтому к тому времени, как врачи поставят точный диагноз, уже появляются метастазы. Как в случае с любым онкологическим заболеванием, время здесь работает против нас. Чем раньше диагностировать и провести лечение, тем больше шансов, что ребенок вырастет, и даже не будет помнить о болезни и лечении. У детей до года шансы вылечиться выше, чем у более взрослых, к тому же с возрастом возрастает вероятность рецидива.

Лечение долгое и тяжелое: химиотерапия, операция, возможно лучевая. А еще оно очень дорогое, например, потому, что опухоль буквально оплетает жизненно важные органы и такни, и удалить ее с наименьшими повреждениями для всего организма берутся только немецкие врачи. Они уже согласились оперировать Юлю, есть договоренность, что после химиотерапии в РДКБ, которая позволит сократить размеры опухоли, Юля едет в немецкую клинику.

В Москве малышка лечится уже семь месяцев - большую часть своей маленькой жизни. Пройдено 6 блоков химиотерапии, лечение действует и на опухоль, и на Юлю. Ее все время тошнит, только недавно Алла начала ее кормить из бутылочки, а так – через зонд. Только недавно Юля начала потихоньку прибавлять в весе, только недавно она перестала плакать при виде лечащего врача, но к фонендоскопу по-прежнему относится настороженно.

За семь месяцев Юлина мама тоже привыкла к тому, что надо следить за тем, чтобы малышка не вырвала катетер, через который вводится лекарство, или зонд, через которое поступает еда. Еще надо каждый день мыть и протирать антисептиком палату, где они лежат, и все Юлины игрушки, и больничный коридор. Привыкла видеть раз в месяц мужа, который продолжает работать, потому что жить в Москве все равно негде, а если перестать водить грузовик, то и не на что. Всех доходов у семьи Бахилиных: это пособие по уходу за ребенком мамы (повара в кафе), пенсия по инвалидности Юли и зарплата папы. Откуда взять 40 000 евро Алла не знает, но унывать и плакать ей нельзя, особенно при Юле, поэтому она улыбается.

Только глаза ее выдают – совершенно такие же, как у дочки.