Умер Рома Сутормин

31 августа в Морзовской больнице умер Рома Сутормин.

30 августа Ромке исполнилось 9 лет, следующей ночью наступила вечность. Ромка умер в свой день рождения... как Шекспир. Потому что он не мог иначе.

Огромные глазищи в очках. Неизменно серьёзный. Первой с Ромкой познакомилась «Радиология», в смысле волонтёры Центра рентгенорадиологии. Ромку здесь любили, разве можно было его не полюбить? Ещё худенький, весь день от слабости в постели, и все-таки каждый вечер вторника он непременно оказывался в столовой отделения, куда приходили рисовать волонтёры.

Потом с ним дружила «Морозовка». Знакомство началось с реанимации, но тогда время удалось задержать. Потом был «Авастин» и гормоны, от прежнего Ромки остались одни глазищи и, все за теми же очками, сосредоточенный взгляд изобретателя «машины с руками». Он бы её точно изобрел, он так много про всё знал: про географию, и про динозавров, и про историю. И всегда хотел знать больше: в Морозовке научился играть (и обыгрывать) в шахматы и шашки. Время можно задержать, но остановить его невозможно... Смерти нет... но есть потери.

Светлая память, сил маме.

Я жму твою руку и не верю в смерть

Первым ребенком, которого я встретил, когда пришел в Морозовскую больницу в качестве волонтёра – был Ромка. Я помню даже, как он по-особенному смотрел на меня поверх своих очков. Хотя Ромка был совсем ребенок, я почувствовал в нем какую-то особенную мудрость. Когда дети сидели и общались, играли, смеялись – Рома смотрел на них, откуда-то свысока, с каких-то недостижимых высот. Но не из-за гордости, нет. Откуда у ребенка может быть гордость?! Он смотрел свысока, с высоты своей совсем уже не детской эрудиции.

Я чувствовал, что мальчик нуждается в особенном внимании. И я предложил ему со мной поиграть в шахматы и шашки. Он с немалым удовольствием согласился. Я объяснял ему правила, а он на лету хватал эти правила и запоминал. Не сказать, чтобы я играл с ним серьезно, но и поддаваться ему не хотел. Педагогически неверно поддаваться детям (ну, по крайней мере, поддаваться так, чтобы это было заметно). В шахматы я вырвал одну победу у Ромы, одну он у меня. А в шашки и в самом деле с Ромой было нелегко тягаться. Рома оказался достойным противником. И выигрывая у меня, он снова становился ребенком. Происходило неожиданно особенное чудо. Рома становился в эти мгновения простым мальчиком, без грамма только ему присущей особенной серьезности. И каждый раз, делая верный ход, Ромка довольно улыбался.

У него была особенная, особенная улыбка. Улыбка, которую я никогда не забуду. И от этой улыбки мне самому становилось тепло и хорошо. Улыбка его мгновенно рассеивала все мои беды и все житейские мелочные проблемы. Я вдруг понял: я на правильном месте и в правильное время. Благодаря именно Роме, благодаря этому серьезному человечку с детской улыбкой! Раньше я не мог до конца осознать, что такое счастье. И теперь я понимаю: счастье для нас всех, когда ты можешь чудом извлечь из детского сердца пусть даже немного радости и тепла, и это тепло согреет тебя самого!

Рома, я благодарю тебя за то, что ты помог мне в мои уже не детские года вновь посмотреть на мир твоими детскими глазами! И понять, в конце концов, в чем настоящее, необыкновенное счастье для всех нас, взрослых. Я жму твою руку и не верю в смерть. Мы обязательно с тобою еще увидимся. Обязательно увидимся.

Волонтёр Виталий Каратач