Умерли Лера Калинина и Юлиан Мальсагов

Сегодня трудный день, нам стало известно о смерти сразу двоих детей из отделения гематологии-2 РДКБ. Сегодня не стало Леры Калининой и Юлиана Мальсагова.

Юлик и Лера лечились от рака крови очень долго. Юлиан лежал в больнице с 2007 года. Первый раз его удалось вылечить, но потом случился рецидив заболевания. Юлик пережил трудное время – высокодозную химиотерапию, реанимацию, трансплантацию костного мозга. К сожалению, болезнь оказалась сильнее. Случился очередной рецидив, мальчика выписали из больницы. Меньше месяца он провел дома. Сегодня нам пришло сообщение о том, что Юлик умер.

В этот же день умерла Лера Калинина. Лера провела в РДКБ больше года. Девочка приехала в Москву на лечение из Бологого. У Леры были химия, лучевая терапия в Минске, неродственная трансплантация костного мозга, долгое и трудное восстановление после операции. За время лечения Лера подружилась со многими волонтерами. У нас остались записи, которая Лера писала о себе:

«Я – девушка, которая хочет домой уже больше полугода. Я – девушка, которая плохо ходит после химии, и очень хочу хорошо ходить, бегать, прыгать. Я жизнерадостная, веселая, энергичная, спортивная, верная, я всегда поддерживающая, очень заботливая, смелая, заболевшая, я - пятнадцатилетняя!!!!!!! Люблю и всегда, наверное, тоже любимая. Болею. Бездельничаю. Но вообще, я очень ответственный человек, трудолюбивый и внимательный. Люблю петь, танцевать, рисовать, бездельничать и учиться (правда, мне сейчас нельзя, но я даже уже соскучилась). Люблю подарки, сюрпризы, концерты. Люблю свой любимый город Бологое, родителей, друзей, ВСЕХ».

Светлая память Лере и Юлиану. Спасибо вам всем, кто сдавал для них кровь, переводил деньги или приходил провести вместе время.

Волонтеры о Лере

Первое, что вижу перед собой, вспоминая Леру, - это ее лицо с широкой искренней улыбкой, теплый взгляд ее голубых глаз через стекло бокса отделения ТКМ. Тогда у нее был очаровательный светлый ежик на голове, и лечение только начиналось. В недалеком прошлом была поездка в детский лагерь на море с кучей веселых друзей, семейные и школьные праздники, на которых Лера блистала в разных образах, пикники на озере, неподалеку от города, домашнее хозяйство с любимыми псом и котом, рыбками, хомяками и растениями (которые она поливала недоеденным супом). В неизвестном будущем - пересадка, долгие месяцы в отделении, короткие "отпуска" на амбулансе, дающие и потом отбирающие надежду.

За все время в больнице Лера сделала столько всего своими руками и подарила стольким людям, будто желая "привлечь к себе любовь пространства". Ее витражами был оформлен уголок у раковины в 12 боксе, все волонтеры, приходившие к ней, получали в подарок по бисерной фенечке, коробочки, вазы и картины, оформленные микро-бисером, вызывали восторг у всех, но доставались счастливчикам, мягкие игрушки она шила и отправляла домой.

Нежная любовь к родителям, друзья и маленькие шалости, отзывчивость и прямолинейность, терпеливость и желание во всем быть первой - Лерка чем-то похожа на Пеппи-Длинный чулок.

И теперь мы прощаемся с ней. Хочется думать, что это ее тело не выдержало такого стремительного потока юной жизни, а Лерочка все равно будет с нами, будет улыбаться и согревать нас своим лучезарным взглядом. Юля Дмитриева

Лера Калинина всегда сердилась на окружающих – на маму, на друзей- волонтёров – если те позволяли себе грустить. Когда было больно, когда было просто плохо, Лера делала всё, чтобы люди вокруг неё радовались, улыбались и рассказывали истории. Уж что-что, а слушать Лера любила – про дальние страны, про казусы из повседневной жизни, про всё то, что происходит за пределами стерильного бокса, где она провела больше года. Лера неизменно улыбалась. Больше года она молча, стоически, боролась вместе с мамой, врачами, волонтёрами – за то, чтобы снова ездить на море, рассказывать новые истории, бегать и улыбаться шире – за счастливую, беззаботную жизнь. Хочется верить, что память о ней будет столь же светлой, яркой, нетускнеющей. Что когда-нибудь мы снова увидимся, а пока нам остаётся только помнить её изо всех сил. Ася Малинкина

Волонтеры о Юлиане

Я не могу поверить, что Юлиана больше нет. В нем заключалась такая жизненная энергия, что ее просто не могло не стать. Я не знаю ребенка, который производил больше шума. Он любил игрушки, которые играли на все отделение, и его было невозможно уговорить не шуметь, потому что на самом деле этот веселый шум отрицал больничные порядки, перекрывал их порядками детскими. Он кричал и требовал, и ему невозможно было отказать, потому что он заражал своим желанием играть, шуметь и добиваться, подчинял себе и своим капризам, своей жизненности. И теперь невозможно поверить, что Юлика больше нет. Потому что в моем сердце он всегда будет вечным ребенком-моторчиком. Светлая память.

Таня