Интервью инициативной группе «Доноры – детям»

Дмитрий Витальевич, это же очень тяжело – быть детским врачом-онкологом. Что все-таки держит в профессии?

В профессии держат несколько моментов. Во-первых, это очень интересная профессия, одна из самых интересных в медицине. Во-вторых, это очень благородная профессия, с этим едва ли кто-то будет спорить. И для меня это не пустые слова, а один из аргументов, который действительно удерживает на этой работе. Ведь в моей профессии есть очень много самых разных негативных моментов: финансовых, психологических. Но пока, несмотря на все сложности, позитив перевешивает. Третье, что держит на этой работе, – это коллектив, команда, атмосфера.

В Вашей работе есть и потери, и поражения. Как Вы с этим справляетесь?

Первое время, когда дети погибали, это каждый раз была личная трагедия. Сейчас удалось какие-то найти механизмы психологической защиты. Но даже сейчас каждый ушедший ребенок – это приглушенная, но боль. И ком подступает к горлу, и слезы наворачиваются. Это не может быть безразлично.

Когда ребенок выздоравливает, это радость, но тоже приглушенная. Дети ведь должны поправляться, выздоровление ребенка не расценивается как наша заслуга. Это должное, это норма, так и должно быть. Мы должны выигрывать у смерти, дети должны поправляться.

Дети оказывают на Вас какое-то влияние?

На заре врачебной карьеры были очень пронзительные случаи, и они, естественно, запомнились. К сожалению, многие из этих детей ушли. Может быть, потому и запомнились. Некоторые дети даже своим присутствием изменили мое мировоззрение, отношение к жизни. Я не буду говорить, что кто-то меня сделал мудрее, но то, что дети влияют на нас вне зависимости от нашего желания, это абсолютно точно.

Бывает ли так, что Вы сталкиваетесь с каким-то очень тяжелым случаем заболевания, когда все испробовано, и кажется, что все бесполезно, и хочется сдаться, прекратить сражаться с болезнью?

Бывает, это естественный механизм. Но мы изо всех сил боремся с этой слабостью. Сдаваться нельзя. Ни в коем случае нельзя. Я для себя понял так: не будут выздоравливать дети, если хоть одного отдаешь без боя. Другие дети не будут выздоравливать, если врач хотя бы раз капитулирует перед болезнью.