Умерла Катя Чадина

Вчера днём у себя дома в Москве умерла Катя Чадина.

Катя невероятно хотела жить. Она благодарила за покупку лекарства, защищающего репродуктивную систему человека от химиотерапии. Потому что мечтала, что когда-нибудь сможет родить детей. Она благодарила за необходимые для продления рабочего отпуска чеки на дорогие лекарства, потому что надеялась, что ещё сможет вернуться к своим обязанностям. Она благодарила за помощь с доставкой её крови для облучения из одной больницы в другую. Потому что верила, что выздоровеет, что её страданиям наступит конец, что такое тяжелое и долгое лечение закончится. Что жизнь, прерванная болезнью много лет назад и привязавшая Катю к вечным капельницам, вернется. Она всегда говорила об этом счастливом будущем. И каждый новый этап терапии приносил ей надежду.

Катя всегда за все благодарила. Она была очень доброй и скромной. Ей было в тягость чувство глубокой зависимости от денег, необходимых для лечения. Те слова, которые она говорила в благодарность за помощь, непередаваемы. Они сияют, как бриллианты, в памяти и душе услышавших их людей, потому что всегда были полны искренности, чистоты, надежды и любви. И ответного желания помочь. Катя всегда говорила: «Если тебе нужна какая-то помощь –– обращайся».

Как-то мы ехали вместе из больницы домой. В душном метро за Катю было страшно. Хрупкая, как стекло, бледная «мраморная» кожа, уставшие большие глаза на худом лице. Катю отпустили на выходные домой, я провожала. Вагон подходил пустой, и желающие занять место выстроились в оборонительные ряды. Катя же отошла в сторону: ей, так нуждающейся в этом несчастном местечке, было тяжело и опасно толкаться среди людей.

Катя цеплялась за любые возможности жить. Ей нельзя было умирать: дома её ждали нуждающиеся в заботе пожилые родители, любимый муж Юра. Болезнь забрала лучшие годы Катиной жизни –– практически десятилетие. И Катя до последнего верила, что ещё наверстает в будущем этот огромный перерыв. Очень часто казалось, что груз проблем и несчастий все-таки задавит. Не потому что она хрупка, а потому что выдержать такое под силу не всем. И Катя часто плакала. Но и смеялась часто. После гормональной терапии называла себя хомяком, глядя в зеркало.

Пересказывала смешные больничные истории. Радовалась веселым пустякам и делилась историями своих друзей по несчастью. Она была смелая, сильная и терпеливая. И, пройдя тяжелый путь до конца, она оставила после себя светлый и добрый образ.