Михаил Масчан: «Без благотворителей мы не смогли бы даже приблизиться к тому, что было сделано»
«У нас было ощущение, что мы находимся в подводной лодке, полностью изолированной от мира. И вдруг появляется фонд». Нам кажется важным опубликовать мнение Михаила Масчана о том, как и чем благотворители помогают науке.
Побег с подводной лодки
«В конце 90-х у нас, врачей, было ощущение, что мы находимся в подводной лодке, герметичной и полностью изолированной от внешнего мира. Есть пациенты и родители с их трагедией. Есть врачи с желанием вылечить детей, но с очень ограниченными инструментами. А есть большой внешний мир, который живет сам по себе и ничего о нас не знает, — рассказывает врач-гематолог Михаил Масчан. — И вдруг появляется фонд. И все узнают, что есть проблема, что мы имеем дело не с несчастными и обреченными пациентами, которых надо просто пожалеть, а с детьми, которых можно спасти, если потратить большие деньги. Это не под силу маленькому коллективу отделения больницы, но по силам обществу. И сразу появилось ощущение разгерметизации: “Вау, мы в большом мире!”. Сотни тысяч, миллионы людей поддерживают фонд сегодня и готовы продолжать. До сих пор дрожь берет от того, что это стало возможным.
Михаил Масчан, врач-гематолог, заместитель генерального директора — директор Института молекулярной и экспериментальной медицины Центра им. Дмитрия Рогачева
Государство и фонды
Фонды часто критикуют за то, что они латают дыры за государством. Но во всем мире детская гематология поддерживается в том числе и за счет благотворителей. Государство старается закрыть все, что связано со здравоохранением, но есть еще движение вперед: создание новых методов лечения, новых лекарств, их проверка, попытка вылечить неизлечимо больных пациентов. Мы же заранее не знаем, кому мы можем помочь, а кому нет. Мы пытаемся вылечить всех.
Потом появляется часть пациентов, к которым болезнь вернулась. В бедных странах, наверное, могут сказать: базовое лечение вам не помогло, а больше мы ничего не можем. Но мы всегда боролись и мечтали о том, чтобы завтра спасти больше детей, чем сегодня, а послезавтра — больше, чем завтра. Чтобы это движение происходило, нужны огромные свободные ресурсы, нужна возможность делать что-то, что не прописано в стандартах здравоохранения. Это, на мой взгляд, самое точное применение благотворительных средств.
Появилось ощущение разгерметизации: «Вау, мы в большом мире!». Сотни тысяч людей поддерживают фонд сегодня. До сих пор дрожь берет от того, что это стало возможным.
Михаил Масчан, врач-гематолог
Один из примеров движения вперед, которое стало возможно благодаря фондам, — это лабораторная, молекулярно-биологическая диагностика. Сложнейшие технологии, на которые мы — спасибо благотворителям — имеем возможность тратить очень большие средства. Сегодня для каждого пациента мы можем прочесть последовательности генов внутри опухоли и внутри здоровых тканей, чтобы знать, чем они отличаются, чтобы найти мишень, на которую мы будем действовать с помощью лекарств.
Для этого нужен огромный ресурс, и не только финансовый — хотя финансовый обязательно. Это и технологии, и компетенции людей, которые должны много этим заниматься. Фокус нашей области медицины сейчас смещается в сторону лаборатории. Врач, который лечит, — на острие, он общается с пациентом, принимает решения, но технологии лечения все больше и больше зависят от лабораторных врачей: от молекулярных биологов, от биофизиков, биохимиков. И это очень трудно объяснить государству.
Центр детской гематологии им. Дмитрия Рогачева
Фото: Юлия Ласкорунская
Современные технологии
Есть технологии — особенно лабораторная диагностика и молекулярное изучение опухолей, — которые хорошо работают, только когда очень большой поток образцов. Если делаешь исследование раз в год, его невозможно сделать качественно, его невозможно сделать экономически эффективно. Во всем мире такие исследования стараются концентрировать в крупных лабораториях, чтобы там собирались образцы со всей страны. При поддержке благотворителей нам удалось создать несколько лабораторий, которые выполняют роль центров референс-диагностики: они помогают с диагностикой всем регионам России. Например, благотворители фонда целиком, в масштабах всей страны, финансируют диагностику и оценку ответа на лечение острого лимфобластного лейкоза.
Огромное спасибо благотворителям от имени врачей и ученых. Без вас было бы невозможно ничего, чем мы гордимся и что мы можем дать пациентам сегодня и завтра.
Михаил Масчан,врач-гематолог
Еще один пример: высокие технологии, которые позволили совершить революцию в технологии трансплантации костного мозга. Они также появились в Центре детской гематологии им. Дмитрия Рогачева только благодаря благотворителям. Государство никогда не могло и не может целиком финансировать такие сложные процессы, и без благотворителей, без вклада фонда “Подари жизнь” мы бы и приблизиться не смогли к тому, что было сделано.
Именно поэтому — огромное спасибо благотворителям от имени врачей и ученых. Без вас было бы невозможно ничего, чем мы гордимся и что мы можем дать нынешним пациентам и пациентам будущим. Благотворительность — это не только про спасение сейчас, это про создание возможностей для тех, кто заболеет завтра».
Новости
«За деньги можно купить даже не здоровье, а жизнь»
И не одну: в этом уверен Александр Полянский, благотворитель и донор фонда «Подари жизнь», а также герой проекта «Это мне по силам — любить».
«Рак — смертельное заболевание, но мы научились его лечить»
Врач-онколог Денис Шевцов ярко, горячо и доходчиво объясняет, откуда берется рак, а также легко, на понятных примерах опровергает надоевшие, но сильно въевшиеся в сознание мифы, которые очень мешают врачам лечить детей.
ТКМ: что изменилось сегодня?
Что сейчас используется вместо очистки трансплантата и как это повлияло на результаты лечения? Разговор с врачом Ларисой Шелиховой.