Маша Бырдина
Конечно, в период лечения бывали очень тяжелые состояния. Но не тяжелее, чем возможно вынести. Иногда я думала, неужели наступят дни, когда ничего не будет болеть. Когда я смогу, как раньше, бегать на тренировки. Да что там! Просто гулять по городу и ловить каждое дыхание окружающего мира. И болезнь – точнее это особое состояние – дает понять очень многое. Ты начинаешь ценить все, чтобы в здоровой жизни. Любую мелочь, любой телефонный звонок, любое доброе слово.
«Испытаний в жизни избежать невозможно», - слова моего этюда в студенческом театре. Их я повторяла перед концертом и совсем незадолго до моего лечения. Это был июнь 2008ого. Когда, как казалось, было уж совсем не до болячек: учеба в университете – работа внештатным автором – театральная студия – легкоатлетический манеж – ночные расшифровки интервью. Встречи с друзьями и близкими. Самочувствие, если не считать недосыпов, было прекрасным.
Но это только на первый взгляд. Cо временем я стала замечать в себе сильную тяжесть, как будто что-то связывает, не дает расправиться и дышать полной грудью. В определенный момент я стала двигаться по жизни по инерции. Вы, наверное, тоже замечали, что физическое состояние напрямую связано с душевным?.. Вроде постоянно в движении. Но туда ли оно, это движение? «Да ладно, Маш, заморочки все это», - убеждала саму себя.
Вскоре я заметила на правом предплечье припухлость. Тренер сказал, что это воспалился лимфатический узел и надо срочно идти к врачу. Но я, конечно, сначала хотела сдать сессию. Ну а что может случиться?! Сдам и разберусь. Родителям решила ничего не говорить. В нашей семье изначально так сложилось, что каждый скорее будет терпеть, чем расскажет и расстроит другого.
И вот, начался обход врачей районной поликлиники. Все как в какой-то пелене. И плохого не говорят, да и хорошего вроде как мало. А тут еще купили с девчонками билеты в Анапу. Жаркое солнышко, море… Ну ладно, съезжу отдохнуть. Две недели ничего не решат. И займусь этим делом основательно. Для этого оставалось только получить справку у терапевта поликлиники при МГУ. Оказалось, что наша терапевт Ольга Витальевна Сидак в прошлом была гематологом. (А гематологи – особые врачи. Об этом я расскажу ниже). Ее сразу же насторожил мой воспалившийся узел, и она ласково сказала мне: «Пока не сделаешь пункцию – никуда тебе справки не выпишу. Надо проверить».
Какая пункция? Что это вообще такое? Да для меня сдача крови из вены была целым героическим подвигом! Пришлось рассказать маме. Сделали не пункцию, а биопсию – так надежнее. Потом трепанобиопсия. А после были дни ожидания – один из самых трудных этапов. Ты как будто чувствуешь, что вокруг тебя что-то темное кружит…
В тот период я стала ходить в церковь. Раньше заходила иногда, знала, что было бы лучше чаще ходить, и все равно бывала там редко. Но, как известно, человек понимает самое важное, когда находится в критической ситуации. А в таких ситуациях ты особенно чутко осознаешь, что все зависит только от Бога и надо верить, очень сильно верить, что все будет хорошо. Важно чувствовать, что происходит у тебя внутри и благодарить Бога за каждый денечек.
Через несколько дней мы узнали диагноз: системное заболевание крови – лимфогранулематоз. До меня только потом дойдет: слава Богу, что терапевт оказалась именно гематологом и не выписала мне справку. Ведь для человека с онкогемалологией поездка на юг в самый разгар лета могла закончиться реанимацией.
После диагноза последовали дни в новом ожидании. Химия. И тут – советую всем – не надо лезть в Интернет или расспрашивать, у кого попало. Специалистов в этом вопросе немного. Слушайте только своих врачей. Свой организм. И свое сердце.
В этот момент очень поддержали родные и друзья. Они просто забирали меня на дачу и отвлекали от дурных мыслей как могли. Но были и окружающие, которые начинали причитать, жалеть меня и рассказывать, как же тяжело, когда молоденькая девочка теряет волосы. Да это еще что! Химия – жесточайший способ лечения и т.д. и т.п. Не слушайте! Все ерунда. Принимайте каждую таблетку как помощь, не думайте о побочках. Если будете в это верить, все пройдет:)
Итак, началось мое лечение в НИИ Гематологии РАМН – центре с сильнейшей практической и научной базой в России. Это особенное место. Здесь работают уникальные люди, каких я раньше не встречала. Лечилась у замечательных и очень любимых врачей Ирины Анатольевны Демидовой, Татьяны Николаевны Моисеевой, Владимира Ивановича Воробьева и Натальи Ивановны Скидан. Но, на самом деле, еще очень много врачей, медсестер, друзей, которым тоже хочется сказать СПАСИБО! Они во многом изменили мою жизнь. Я видела, как они работают. Ради чего не спят. Ради чего проводят полдня в реанимации у тяжелобольных пациентов. Они сильные и настоящие, самые настоящие Доктора. К примеру, моему лечащему врачу Владимиру Ивановичу Воробьеву нет и 30 лет, а он успел помочь стольким людям!
Удивительно, но психологическое состояние во время лечения было такое, что ты словно в подушке безопасности. Ну, если не считать, сильных упадков, конечно)) Потеря волос, бровей, ресничек оказалась не такой уж страшной. В рамках болезни это само собой становится понятным. Принимаешь это сначала с трудом. А потом думаешь не о внешности, как думал бы в здоровом состоянии. Сейчас твои мысли, твой организм, твое существо направлено на одно – перетерпеть, переждать, чтобы жить. «Потерпи, Машенька, все будет хорошо», - говорили мама и папа. И я радовалась и удивлялась: зная их, я думала, что они будут в кошмарном упадке. Но Бог дал им сил, чтобы они поддерживали меня. Я и не мечтала, чтобы они ТАК общались после развода. А ведь им было намного труднее. Родителям очень, очень трудно наблюдать за тем, что происходит с ребенком во время химии. Даже если ребенку слегка за 20. Но поверьте, это не так уж и страшно. Хочу всем мамам и папам сказать: «Берегите себя. И нам будет легче. Ведь еще больнее видеть вас страдающими и переживающими за нас. На самом деле, все хорошо. Все будет хорошо!». Мама, папа, люблю вас!
Конечно, в период лечения бывали очень тяжелые состояния. Но не тяжелее, чем возможно вынести. Иногда я думала, неужели наступят дни, когда ничего не будет болеть. Когда я смогу, как раньше, бегать на тренировки. Да что там! Просто гулять по городу и ловить каждое дыхание окружающего мира. И болезнь – точнее это особое состояние – дает понять очень многое. Ты начинаешь ценить все, что было в здоровой жизни. Любую мелочь, любой телефонный звонок, любое доброе слово. Банально? Да. Но сильные упадочные состояния во время химии – агранулоцитозы - стали для меня очень-очень показательными. Знаете, в эти моменты с невероятной ясностью на физическом уровне чувствуешь,ЧТО в жизни важно. ЧТО нужно делать. Все становится так ясно, как никогда прежде. Да, именно в это ослабленное, незащищенное физически состояние ты ищешь опору внутри. А ведь были дни, когда я не могла открыть сама даже пузырек с таблетками и мама не отходила ни на шаг. Она так понимала меня, все мои мысли и просьбы, что порой я удивлялась, как вообще возможно ТАК понять другого, пусть и родного, человека.
Семья, близкие люди и друзья, врачи. Иногда кажется, что, столкнувшись с серьезной болезнью, мы оказываемся по разные стороны. Что они нас не понимают. Что нас разделяет колючее слово. Диагноз. Но стоит приглядеться – они же рядом. Они держат за руку. Они хотят, чтобы мы были здоровы.
Каждый курс моего лечения состоял из двух периодов: гормонального и упадочного, когда показатели крови опускались очень и очень сильно. В гормональную неделю самочувствие было вполне нормальным. И иногда даже энергичным. Такая специфика лекарств)) Именно в такие недели я старалась делать лёгкую зарядку. Каждое утро просто потянуться, сделать что-то по силам. НЕ НАПРЯГАЯСЬ. Но всё-таки сделать. Движение, пусть и минимальное, должно быть. Я вспоминала свой любимый спорт и представляла, что когда-нибудь приду на тренировку. Дыхательная гимнастика тоже очень здорово помогает. И нервы успокоить и, кончено же, для лёгких. А ведь именно на них шло основное лечение.
К счастью, сейчас лечение закончено, и я с теплым чувством вспоминаю многое из тех месяцев. Уже сдала две сессии. Даже не пришлось брать академку: очень помогла наша инспектор курса Людмила Юрьевна Митус и все преподаватели. Мои одногруппницы сдавали за меня рефераты и курсовые. А ведь совсем недавно, некоторые говорили, что у нас каждый сам по себе…А теперь я точно знаю, что у меня самая лучшая группа на свете.
Сейчас я мечтаю поехать на стажировку и увидеть своими глазами работу знаменитых французских редакций. Так что начинаю подтягивать знания, чтобы поступить в наш факультетский Центр французской прессы.
Познакомилась с потрясающими людьми из фонда "Подари жизнь"и "Конвертика для Бога". Это удивительные волонтеры и организаторы, доноры и просто классные люди. Они помогают жить.
А еще мне захотелось самой заняться медициной хотя бы на базовом уровне. Читаю учебник по физиологии и убеждаюсь еще раз: наш организм создан с двумя важнейшими особенностями. Адаптацией к конкретным условиям и стремлением к восстановлению. Так что не переживайте. Все страшное и болезненное совсем скоро забудется. У вас останется главное – тепло. Доброе и нежное солнышко, которое будет освещать жизнь дальше. Можно быть счастливым не с понедельника, а прямо сейчас. Сегодня. Нужно ценить каждый день. И улыбаться широко-широко, глядя в небо. Радоваться улыбкам своих будущих детей. А испытания – они нужны. Они дают силы.
Маша Бырдина, апрель 2009 г.
Новости
«Это мой брат Миша, он помог мне выздороветь»
Ровно два года назад Никита выписался из больницы после почти двух лет лечения от иммунодефицита. Это было непросто, но все позади. Благодаря врачам и всем тем, кто помогает детям бороться и побеждать.
Мама купила Ване укулеле
О том, что есть такие планы, Надежда, мама Вани Горбачева, рассказывала тогда, когда Ваня только начал восстанавливаться после ТКМ. Сейчас он дома. Вовсю играет на укулеле, передает всем привет и благодарности.
С каждым днем пусть будет все лучше
Желает Маруся ребятам, которые еще лечатся и благодарит всех, кто помог ей выздороветь. И — милое сердечко руками. Вот так: вы поддерживаете детей, а они признаются вам в любви.